| омикрон | Date: Monday, 05.07.2010, 15:39 | Message # 1 |
 40 лвл
Group: Администраторы
Messages: 240
Status: Offline
| И он снова поднялся, сперва на четвереньки, потом на колени, потом
слабым рывком и огромным усилием - на обе ноги. Самое трудное было
удержаться на них именно накануне самого первого шага - потом обретала
силу инерция тела, и первые несколько шагов давались сравнительно легко.
Но следующие опять замедлялись, его вело в сторону, затем в другую, и
наконец он падал, вытянув перед собой задубевшие от мороза руки.
Его вынужденные остановки после падения становились все более
продолжительными, иногда казалось, что он уже и не поднимется, в
ускользающем сознании временами прерывалась связная цепь времени, и он
вдруг прохватывался в недоумении: где он? Но он твердо знал, куда ему
надо, ни разу не спутал направления, в полузабытьи ясно памятуя последнюю
цель своей жизни.
Но вот, однажды упав, он понял, что подняться больше не сможет. На эти
вставания тратилась масса сил, которых у него оставалось все меньше и
меньше. Он лег на жгуче морозном снегу и лежал долго. Наверное, слишком
долго для того, чтобы когда-либо подняться. Но в самый последний момент он
вдруг понял, что замерзает, и это испугало его: замерзнуть он уже не мог
позволить себе. И тогда он просто пополз, разгребая локтями и коленями
мягкий пушистый снег.
Скоро, однако, оказалось, что ползти вовсе не легче, может, даже
труднее, чем плестись на ногах, - лейтенант до конца выдыхался и падал
ничком. Это была бесконечная слепая борьба со снегом, но она же имела и
преимущество перед ходьбой - не надо было вставать на ноги, что сберегало
остаток его совершенно истощенных сил. И он греб, замирал на снегу и опять
греб, пока хватало воздуха в легких. Весь его путь состоял из этого
исступленного копания в снегу и длительных промежутков полузабытья. Но
сознание его все-таки не выключалось надолго, оно было сильно целью его
последних минут и властно диктовало собственную волю его изнуренному телу.
Грудь его распирало от кашля, но он не мог ни вздохнуть, ни откашляться
- он боялся приступа боли, которого бы, наверно, уже не выдержал. Тем не
менее однажды кашель так сильно сотряс его, что он, задохнувшись, упал
головой в снег. Когда он кое-как откашлялся, то ощутил на губах теплый
соленый привкус. Он сплюнул, ясно увидав на снегу кровь, смерзшимся
рукавом маскхалата вытер губы, опять сплюнул, но кровь все шла. На снег с
подбородка текла темная небыстрая струйка, и он совершенно обессиленно
лежал на боку, в растерянности ощущая, как медленно уходит из тела жизнь.
Однако, полежав так, он снова испугался приближения неизбежного, хотя он и
знал, что когда-нибудь это должно случиться. Но теперь его больше занимал
вопрос: где дорога? Ему надо было успеть добраться до нее прежде, чем его
настигнет смерть. Вся его борьба на этом поле была, по сути, состязанием
со смертью - кто кого обгонит?
|
| |
| |
